Николай Томенко в Афгане
Вспоминает Николай Томенко, вице-спикер Верховной Рады, а тогда (1983—1985) сержант Советской армии по прозвищу «Сержант»:
— Свою службу в Афганистане я условно делю на два периода. В первом случае ты как молодой человек всегда стараешься себя показать, по своей инициативе участвуешь в разного рода рискованных мероприятиях, а во втором — становишься старше и опытнее, начинаешь себя беречь, без особой нужды никуда не лезешь. Приведу пример. Когда я только начал служить, одному бойцу понадобились лекарства, взять их можно было в соседнем ауле, расположенном в нескольких километрах. Все говорили: «Уже темнеет, поедем завтра». Я молча взял автомат, вышел на дорогу, поймал афганскую машину и на ней доехал до места назначения. Найдя лекарство, вернулся. Правда, на БТР, так как была уже ночь и на машине ехать было рискованно.
Во второй период, когда я разобрался в обстановке и понял, что никакой миссии, о которой говорила наша пропаганда, мы в Афганистане не выполняем, то сделал вывод — в оставшийся срок нужно сделать все, чтобы попросту выжить. Для этого я многое в подразделении поменял.
Например, питание у нас было не очень хорошее, продукты нам завозили раз в месяц. Хлеба мы не видели вообще, просто нам давали муку, из которой его надо было самим выпекать. Но молодым даже эту плохую выпечку есть не позволялось. Поэтому в те годы, когда рыночные отношения еще были не в моде, я их ввел в отношениях с местным населением, чтобы решить проблему с хорошей едой. Рядом был аул, а в нем, естественно, духан, где можно было купить продукты питания. Но нужны были деньги. Добывали мы их двумя способами: первый — продавая солярку местному населению, второй — опять же продавая, но уже продукты, и опять же местному населению.
Рядом с нами проходил трубопровод. Афганцы — люди бедные, в нашем ауле только в двух семьях было мыло — иногда зарабатывали тем, что сливали из трубы солярку. Мы выдвигались на БТРе в нужную зону и прекращали эту самодеятельность. В этом месте солярка была разлита рекой, и, чтобы она не пропадала, я вызывал дополнительную машину с бочками, в которые ее собирали. Сначала мы ее сдавали по назначению, а потом стали продавать местным в рядом находившийся аул. Все это я должен был продать за ночь, естественно, в полцены, в случае обнаружения — дисбат. Но благодаря этому мои ребята могли сытно поесть — в духане мы закупали картошку, хлеб, шашлык, а по праздникам и водку.
Еще мы продавали продукты из подбитых душманами машин, едущих по трассе. Такая техника горела буквально за 20 минут. Обычно мы должны были оттащить ее к краю дороги и сбросить в кювет, чтобы не мешала движению. Я подумал, зачем пропадать продуктам, почему бы их не забрать. Мы подъезжали к горящей машине на БТРе и, интуитивно поняв по виду черного дыма, сколько времени у нас есть, быстро вытаскивали ящики с продуктами, например с кишмишем (сушеный виноград). После отъезжали, а машина взрывалась.
